Russian
English
ChineseВиктор Данилович Михайлов
Специалисты с высшим образованием были эрудированными, с широким кругозором, умными. Однако страна жила и живет за счет продажи сырья. Если мы умные, то почему бедные?
Если мы умные, то почему бедные?
Полагаю, что ни один человек не скажет, что гуманитарные знания бесполезны. Правда, понимают их по-разному. Но это не важно. Поэтому, видимо, речь должна идти о путях и способах приобщения к гуманитарному знанию. Справедливости ради следует отметить, что российская система подготовки кадров во все времена славилась высокой гуманитарной образованностью своих выпускников. Были традиции, привычные механизмы действовавшие почти автоматически. Специалисты с высшим образованием были эрудированными, с широким кругозором, умными. Однако страна жила и живет за счет продажи сырья (нефти, газа, угля, древесины, драгметаллов). Почему так? Если мы умные, то почему бедные? Полезна ли в таком случае гуманитарная образованность? А может перейти к подготовке узкопрофессиональных, выполняющих лишь определенные функции кадров, «не загружая» их гуманитарной «ерундой»?
В качестве ответа на эти «проклятые» вопросы Россия присоединилась к Болонскому соглашению. Постепенно всё, как говорят журналисты, «устаканилось». ВУЗы смирились с сокращением доли гуманитарной подготовки в пользу профессиональной. Но спустя почти десять лет по инициативе почтенных ученых во главе с академиком РАН, историком Александром Огановичем Чубарьяном поставили вопрос об усилении гуманитарного влияния на учащуюся молодежь и в первую очередь на студентов. Наш университет сформировал Совет по развитию гуманитарного знания, который начал свою работу. Пресса достаточно хорошо освещает мероприятия, проводимые под патронатом Совета. Составлен план работы до конца этого года и обсуждается план на первое полугодие следующего года. В связи с этим хочу поделиться с соображениями по поводу гуманитарного просвещения. Именно просвещения, ибо гуманитарное образование, так или иначе, представлено в учебных планах.
Худо ли, бедно ли, в стандартах подготовки бакалавров преподавание гуманитарных дисциплин предполагается. Поэтому Совет в основном ориентируется на гуманитарное просвещение во внеаудиторное время. Вот почему в плане работы преобладает организация различного рода весьма интересных, занимательных, полезных мероприятий. Против них я ничего не имею. Они должны проводиться, и проводятся, но для желающих. В силу этого в них участвует мало студентов. Это – нормально. Свободное время является индивидуальным пространством развития студента. Оно не подлежит администрированию. Студент волен его использовать по своему усмотрению. Другое дело как?
К счастью, в любом учебном заведении есть одно место, куда обязаны ходить все учащиеся. Это – учебная аудитория. Здесь они получают образование не только профессиональное, но и гуманитарное. Достаточно ли его? Жизнь показывает, что нет, иначе Совет не создавали бы. Следовательно, нужно развернуть гуманитарное просвещение. Если гуманитарным образованием занимаются преподаватели соответствующих учебных дисциплин, то гуманитарное просвещение должны вести все преподаватели, ибо они педагоги. Педагог тот, «кто, обучая, воспитывает, а воспитывая, обучает». Практика вузов с глубокими традициями свидетельствует: внеаудиторные интересы формируются в аудиториях. Поэтому только во время учебных занятий можно пробудить интерес к гуманитарной сфере.
В посещаемости и, соответственно, в охвате нет проблем. Превращать занятия по специальным дисциплинам в дополнительную лекцию по литературе и искусству, по этике и эстетике не предлагаю. Однако настаиваю на том, чтобы каждый преподаватель проникся необходимостью уделить две-три минуты для гуманитарного, духовно-нравственного просвещения. Все знают, что сознание современного человека становится «клиповой». Утомлять студентов не нужно будет. Поэтому даже на занятиях по гуманитарным дисциплинам, где информация весьма объемная, приходится выкручиваться. Кстати, стандарты преподавания этих дисциплин, в том числе философии существенно изменились. Они значительно приближены к зарубежным аналогам. Тем не менее, совершенству нет предела, как нет и единого рецепта. Всё зависит от методического мастерства преподавателя. Это – во-первых. Во-вторых, преподаватели специальных дисциплин более близки к студентам, более уважаемы, принимаемы и «понятны» им. Мнение, оценка, информация озвученные авторитетным, респектабельным источником гораздо больше вызывают доверия и потому более ценны для адресата. Да и ситуация не стандартная, способствующая эффекту неожиданности. Действительно, рассуждение о премьерном спектакле, высказанное во время лекции по сопромату для технарей или по патанатомии для медиков больше интригует, нежели на кураторском часе. Стихи, прочитанные профессором математики или начертательной геометрии, останутся в памяти на всю оставшуюся жизнь, нежели декламация гуманитария, то есть того, кому это положено по профессии. То же самое в социальной информации: одно дело позиция официальная, совсем другое неформальная оценка. По истечении времени в памяти сохраняется не содержание учебного предмета, а то, что не входит в него, нечто постороннее. Жизнь интересна не правилами, а исключениями из них. Может, я ошибаюсь, но этим апробированным педагогическим приемом пользуемся не так часто и не очень продуктивно. Преподавателей-«урокодателей» стало больше. В-третьих, в эпоху Просвещения во Франции сформулировали принцип - «воспитатель должен быть воспитан». Ещё раньше сказано: «учитель не тот, кто учит, а тот, у кого учатся». Для этого у него должно быть то, чему можно было бы учиться. Сейчас больше учат машины, у которых нечему учиться. Преподавателю в отличие от неё должно быть то, чему хотелось бы научиться.
В.Д. Михайлов, профессор кафедры философии.
Полагаю, что ни один человек не скажет, что гуманитарные знания бесполезны. Правда, понимают их по-разному. Но это не важно. Поэтому, видимо, речь должна идти о путях и способах приобщения к гуманитарному знанию. Справедливости ради следует отметить, что российская система подготовки кадров во все времена славилась высокой гуманитарной образованностью своих выпускников. Были традиции, привычные механизмы действовавшие почти автоматически. Специалисты с высшим образованием были эрудированными, с широким кругозором, умными. Однако страна жила и живет за счет продажи сырья (нефти, газа, угля, древесины, драгметаллов). Почему так? Если мы умные, то почему бедные? Полезна ли в таком случае гуманитарная образованность? А может перейти к подготовке узкопрофессиональных, выполняющих лишь определенные функции кадров, «не загружая» их гуманитарной «ерундой»?
В качестве ответа на эти «проклятые» вопросы Россия присоединилась к Болонскому соглашению. Постепенно всё, как говорят журналисты, «устаканилось». ВУЗы смирились с сокращением доли гуманитарной подготовки в пользу профессиональной. Но спустя почти десять лет по инициативе почтенных ученых во главе с академиком РАН, историком Александром Огановичем Чубарьяном поставили вопрос об усилении гуманитарного влияния на учащуюся молодежь и в первую очередь на студентов. Наш университет сформировал Совет по развитию гуманитарного знания, который начал свою работу. Пресса достаточно хорошо освещает мероприятия, проводимые под патронатом Совета. Составлен план работы до конца этого года и обсуждается план на первое полугодие следующего года. В связи с этим хочу поделиться с соображениями по поводу гуманитарного просвещения. Именно просвещения, ибо гуманитарное образование, так или иначе, представлено в учебных планах.
Худо ли, бедно ли, в стандартах подготовки бакалавров преподавание гуманитарных дисциплин предполагается. Поэтому Совет в основном ориентируется на гуманитарное просвещение во внеаудиторное время. Вот почему в плане работы преобладает организация различного рода весьма интересных, занимательных, полезных мероприятий. Против них я ничего не имею. Они должны проводиться, и проводятся, но для желающих. В силу этого в них участвует мало студентов. Это – нормально. Свободное время является индивидуальным пространством развития студента. Оно не подлежит администрированию. Студент волен его использовать по своему усмотрению. Другое дело как?
Как сделать так, чтобы студент выработал привычку по доброй воле, а не по «обязаловке» посещать мероприятия по духовно-нравственному, эстетическому и общекультурному развитию?
Но как повысить эффективность аудиторных занятий?
Преподаватель должен стремиться к тому, чтобы его не заменили техникой. Он должен делать то, что не может самый «умный» компьютер. Смысл тьюторства и фасилитаторства, как мне кажется, в этом и состоит. Совет по развитию гуманитарного знания призван помочь всем преподавателям овладеть компетенцией тьютора и фасилитатора. В плане работы Совета наряду с традиционными весьма интересными мероприятиями нужно будет предусмотреть меры, способствующие повышению квалификации в этом направлении.
В.Д. Михайлов, профессор кафедры философии.