27 сентября 2019 года исполнилось 90 лет со дня рождения заслуженного деятеля науки ЯАССР и РСФСР, почетного работника высшего профессионального образования СССР, выдающегося ученого, общественного деятеля, почетного гражданина РС (Я) и г. Якутска, доктора биологических наук, профессора, член-корреспондента и советника РАН, академика РС (Я) Никиты Соломонова.

В рамках юбилейной даты «Наш университет_онлайн» публикует архивное интервью журнала «Open. Открытый университет» с Никитой Гавриловичем, в котором он рассказал, как возникают научные школы, почему в разные годы численность диких животных то возрастает, то падает.

- Как вы оцениваете нынешнее состояние российской науки?

- Меня радует, что постепенно просыпается интерес к науке именно у молодежи. Условия для научной работы становятся лучше, появилось стабильное финансирование. Однако в 1990-е годы мы потеряли целое поколение молодых и перспективных ученых, многие эмигрировали за границу или оставили науку и сменили род деятельности. «Утечка мозгов» в те годы коснулась всех отраслей науки, не стал исключением и наш Институт биологических проблем криолитозоны, несколько молодых сотрудников уехали в США. Провал тех лет сказывается на российской науке до сих пор, судите сами, средний возраст академика перевалил далеко за 70 лет. Поэтому сейчас в РАН принят курс на омоложение состава.

Вообще вплоть до начала 2000-х годов в российской науке шел процесс деградации. Не потому что ученые являются бездельниками, а потому что они оказались в тяжелых условиях. Невозможно представить себе ученого-биолога или геолога, который мог бы плодотворно занимается наукой, если у него нет денег на экспедиции. Ведь он не может собирать и анализировать полевые материалы, а без работы в поле наука будет неполной, ущербной.

- Вы являетесь руководителем собственной научной школы и воспитали большое количество учеников, которые также стали видными учеными. Расскажите об этом.

- Сразу хочу отметить, что научная школа не создается, она возникает на основе опыта и научных наработок. Невозможно учредить научную школу при помощи приказа. Нас стали признавать как научную школу по популяционной биологии в начале 1970-х годов, когда я, будучи заведующим кафедрой зоологии Якутского государственного университета, защитил докторскую диссертацию, а четыре моих аспиранта и сотрудника защитили кандидатские. Мы стали участниками Всесоюзной программы по оптимальной плотности и структуре популяций животных. Центры по реализации этой программы находились во многих городах, но постепенно наш регион обосабливался и вырос в самостоятельную научную школу. Работали на стыке нескольких наук – зоологии, физиологии, биохимии и т.д. В конце 1980-х годов из-за воздействия человека на природу в республике стали нарастать проблемы экологического характера. Поэтому мы переориентировались на комплексное изучение экосистем и охраны окружающей среды.

Среди моих учеников 16 докторов наук и более 30 кандидатов наук. В процессе становления ученого нет какого-то определенного лекала. Для достижения успеха необходима плотная работа в связке «наставник-ученик» с постепенным увеличением объема самостоятельной работы. Вообще для становления ученого важны две вещи. Во-первых, это хорошее овладение базовым образованием. Во-вторых, необходимо «заболеть» наукой, где бы ты не находился и что бы не делал, мысленно всегда возвращаешься к той проблеме над которой работаешь.

Одна из самых важных черт для ученого – это умение излагать свои мысли. Важно и умение работать в коллективе, ведь в наше время ученые-одиночки весьма редки и встречаются только в некоторых областях науки, например в математике.

- Как Григорий Перельман?

- Да, хотя я и не считаю его образцом для подражания, ведь если ученый совершает открытие или прорыв в какой-либо области, то он должен стать достоянием всех и вся. В этом отношении наука всегда была космополитичной, ее нельзя разделять на национальные лоскуты, ученые разных стран всегда должны поддерживать тесные связи.

Расскажу один интересный пример. Был такой академик Владимир Арнольд, так он, будучи еще студентом третьего курса, в 1957 году решил одну из так называемых задач Гильберта – списка из 23 кардинальных проблем математики, представленный Давидом Гильбертом в 1900 году на Всемирном конгрессе математики в Париже. Решив задачу, Владимир Арнольд не пошел на лекцию, а вместо этого направился к декану механо-математического факультета МГУ, академику Андрею Колмогорову и рассказал ему о том что он нашел решение одной из проблем Гильберта. В тот же день все ведущие ученые-математики мира получили информацию о том, что еще одна проблема Гильберта решена. Это яркий пример того как быстро научный результат становится известен коллегам. С одной стороны он позволил получить будущему академику международное признание, а с другой подвиг многих других ученых детальнейшее рассмотреть решение, думать над остальными проблемами Гильберта. Хочу отметить, что до сих пор, даже спустя более 100 лет от их опубликования, из 23 проблем Гильберта решены только 16.

- Вы много лет посвятили исследованиям в области популяционной биологии. Охотники знают, что бывают годы, когда численность зайцев и других животных резко возрастает…

- Ежегодные колебания численности многих видов животных тесно связаны с солнечной активностью и изменениями среды обитания. Возьмем как пример зайца-беляка. Его популяция каждые 11-13 лет достигает своей максимальной численности, а затем резко идет спад, этот процесс практически совпадает с 11-летними циклами солнечной активности, эта взаимосвязь была открыта давно.

Наш институт изучал зайца-беляка на примере двух популяций – центрально-якутской и верхоянской. Стоит отметить, что периоды максимальной численности у них не совпадают, так как реакция на солнечную активность в разных местах обитания отличается. Разница между максимальным пиком и минимальной численностью популяции зайца в центральной Якутии достигает 500 раз. А у верхоянского зайца этот показатель доходит до 2 500 раз. Такое чередование демографических взрывов и провалов было всегда. Однако у центрально-якутского зайца произошел слом этой закономерности. Во время одного из пиков численности зайца в 1950-х годах охотники добывали по нескольку тысяч зайцев за один раз. Сейчас это может показаться легендой, но при групповой охоте такой результат не был чем-то фантастическим, когда несколько десятков охотников выстраивались в цепь, а другие – загонщики – прочесывали лес и выгоняли зайцев прямо на них. Из-за такого варварского метода охоты популяция центрально-якутского зайца была во многих лесах выбита практически подчистую. Сохранившиеся на удалении друг от друга локальные популяции слабо контактируют между собой и уже не могут давать того взрывного роста численности зайца как раньше.

- Беда с зайцами является не единственной проблемой экологического характера. Какие еще проблемные точки вы можете отметить?

- Большую тревогу вызывает Яно-Индигирский регион, где раньше была самая большая по численности популяция тундрового северного оленя. Но бесконтрольная охота привела к подрыву численности этого животного.

Северные олени, обитающие в лесах, не так сильно страдают от браконьеров как их тундровые сородичи, но им грозит другая опасность – фрагментация территории их ареала. Строительство автомобильных и железных дорог, трубопроводов, любых линейных конструкций на путях сезонной миграции животных нарушает их привычные маршруты. То есть сокращается ареал обитания, животные не могут попасть в привычные места зимней кормежки, и, как следствие, начинается падеж и сокращение численности популяции.

- Мы знаем, что вы участвовали в создании генеральной схемы размещения особо охраняемых территорий в Якутии.

- Действительно, проблема территорий нуждающихся в охране государства не нова. Лично для меня примером является самый развитый в этом отношении регион – американский штат Аляска. Треть его территории занимают заповедники и другие типы охраняемых территорий, что позволяет природе Аляски оставаться практически нетронутой. Вообще у Якутии с Аляской много общего – большая территория, суровый климат, малая плотность населения.  

На начало 1990-х годов лишь 3% территории Якутии являлись охраняемыми зонами. Это были два заповедника, Усть-Ленский и Олекминский, а также несколько заказников. Когда нам поступило задание по разработке генеральной схемы размещения особо охраняемых территорий в Якутии, мы с коллегами пришли к выводу, что существовавшая на тот момент система охраны находится в неудовлетворительном состоянии.

Согласно единой системе особо охраняемых территорий мы условно поделили республику на несколько зон – арктическую, приленскую, центральную, колымскую, западную, южную и яно-индигирскую – в каждой из которых были выделены свои охраняемые территории. Благодаря поддержке со стороны президента Якутии Михаила Николаева эта система была принята. Причем в первоначальном плане мы предлагали отнести к охраняемым зонам примерно 15% территории республики, но Михаил Ефимович сказал, что этого недостаточно и впоследствии размер охраняемых территорий был увеличен до 25%. Конечно эти обширные территории по уровню охраны не являются заповедниками, они относятся к заказникам, природным паркам и резервным территориям. Один из созданных в те годы природных парков, Ленские столбы, в 2012 году вошел в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Это большое достижение, так как количество природных объектов из списка Всемирного наследия ЮНЕСКО на территории России можно пересчитать по пальцам – их около десятка.

- Как вы считаете, появились за 20 лет новые территории, нуждающиеся в охране государства?

- Конечно, но сразу хочу отметить один нюанс. Кроме положительного эффекта, включение столь обширных территорий в состав охраняемых государством зон несет в себе и ряд проблемных моментов. Например, очень сложно обеспечить на них систему охраны, ряд территорий до сих пор не закреплены законодательно в своем статусе и т.д. Поэтому на будущее необходимо «довести до ума» те особо охраняемые территории, которые уже есть. Одним из вариантов стало бы повышение их охранного статуса, думаю, что Мамонтова гора в Алдане или Момский природный парк вполне достойны этого.

Автор: Андрей ЛУПАНОВ

Текст: журнал «Open. Открытый университет»

Фото: Мичил ЯКОВЛЕВ / редакция корпоративных медиа СВФУ