Личности

Михаил Александрович Викулов

Кафедра в вузе – это основная структурная единица подготовки специалистов.
Михаил Викулов: «Все минеральные богатства России отданы в частные руки»
Михаил Викулов за свою карьеру подготовил более 1 000 горных инженеров. О плачевном состоянии горной промышленности, низкой конкурентоспособности отечественных производителей и массовых сокращениях – в эксклюзивном интервью профессора.

Михаил Викулов – доктор технических наук, профессор

- Выбор профессии – одно из важных событий выпускника школы. Как вы пришли к своей профессии?

- Мы со школьными друзьями решали, куда подать документы. Уехать далеко я не мог – тяжело болела мама. Подал документы на горное отделение инженерно-технического факультета Якутского государственного университета. В приемной комиссии работала симпатичная девушка, и она рассказала о моей будущей профессии, говорила, что работа с людьми – это очень увлекательно. Я думал идти в геологи, либо в строители, либо в горняки. Но мне почему-то понравилась именно эта профессия. Со временем я уже влюбился в свою специальность и не жалел о своем выборе. После окончания учебы получил квалификацию горного инженера, работал на производстве, отслужил в армии. В 1971 году был образован Институт физико-технических проблем Севера. При нем открылась лаборатория технология разработки месторождений полезных ископаемых. Заведовать лабораторией стал Валентин Скуба. Был горный мощный отдел с четырьмя лабораториями, пока отдел не трансформировался в Институт горного дела Севера СО РАН. После защиты кандидатской диссертации в 1980 году, меня назначили ученым секретарем института. Так я потерял пять лет. Почему? Потому что это работа с массой бумаг, документов, организация ученых советов, составление учебных планов, командировки. Можно сказать, что оторвался от научной деятельности. В 1986 году в Якутском государственном университете открылась вакансия заведующего кафедрой горных машин. Узнав об этом, я сдал документы и был туда переведен. Некоторое время работал проректором по научной работе, но бюрократической работы мне еще хватило в институте. Став ученым секретарем института, потерял пять лет.

В этом году 11 ноября 2016 года, будет 30 лет, как я здесь тружусь. Кафедра в вузе – это основная структурная единица подготовки специалистов. На кафедре лежит абсолютно все: подбор, расстановка и подготовка кадров, организация учебного процесса, написание учебных пособий, научных работ.

- Трудно ли было сделать выбор между наукой и производством?

- В то время это не вызвало сложностей. Я уже последний год работал на производстве в Якутском геологическом управлении. Хотя проектная работа она тоже интересная. Я там очень многому научился, что помогло мне в жизни. Но скучновато стало. В то время мы с приятелем поступили в Ленинградский горный институт на экономический факультет заочно, чтобы получить второе высшее образование. Нас приняли на четвертый курс. Тогда были все условия для обучения: оплачиваемый отпуск на 40 дней, проезд, учись – не хочу. Пару раз съездил на сессию, но, не успев окончить шестой курс, перешел в Институт физико-технических проблем Севера. Когда встал выбор между производством и наукой, предпочел заняться научными исследованиями.

К 1990 году мне опять стало скучно, и я решил собрать все свои накопленные научные материалы. Будучи ученым секретарем, участвовал в научных исследованиях, были публикации, три монографии, четвертая вышла совместно с другими авторами, да и в университете не забывал о науке –  материалов было достаточно много. Так началась эпопея по подготовке моей докторской диссертации. Защита диссертации весьма успешно прошла в 1992 г. в Институте гидромеханики Академии наук Украины. Это была мощная научная школа. Сейчас я растерял связи с коллегами, особенно в последние годы. Так получилось, что защищал докторскую диссертацию в день своего 50-летия. Председатель совета Вовк А.О. сам выбрал такую дату: в Киеве в это время отличная погода, зацветают каштаны, да и пятница 1 апреля – хорошая дата. Валентин Скуба в то время уже жил в Москве и приехал на защиту. После моего выступления он сказал, что сегодня мне исполнилось 50 лет. Тогда председатель совета пошутил: «Что это мы два с половиной часа потеряли? Надо было сразу за стол садиться». А дальше все покатилось понемножку: полностью посвятил себя работе на кафедре горных машин, сыновья подрастали. У меня их трое.

- Каково современное состояние российской горной промышленности?

- К сожалению, почти все минеральные богатства России отданы в частные руки. Это касается и горной промышленности, и тех горнорудных компаний, которые есть на территории Якутии. Даже акционерная компания «АЛРОСА», хотя там присутствие государства пока еще ощущается. Все-таки в компании есть много остатков советского законодательства. Дело в том, что в «АЛРОСА» сотрудники являются социально защищенными, у них есть проезд, отпуска, хорошее медицинское обслуживание. Исторически так сложилось еще 60 лет назад, поэтому это все еще остается. Правда, иногда уже их можно считать рудиментами, но так или иначе есть.

Что касается угольной промышленности, то она у нас в очень нехорошем состоянии. Всю уголь республики распродали российской горнодобывающей и металлургической компании «Мечел». «Мечел» – частная структура. Там что хотят, то и делают.

Я много лет осуществляю методическое руководство и подготовку горных инженеров в Нерюнгринском техническом институте и Мирнинском политехническом институте. Поэтому видел, как все это рухнуло у меня на глазах. «Мечел» еще держался на плаву, потому что ему помогло не утонуть государство. Именно поэтому компания сейчас работает, но угля добывает на 30% меньше, чем раньше. Предприятие растеряло много хороших кадров, многие уехали. «Мечел» убрал всю верхушку руководства Нерюнгринского угольного разреза, даже до Кангаласс добрались. Большие ошибки руководства вызвало недовольство людей. Сейчас ситуация испрямляется, но уже с большими потерями, в том числе людскими. В последний раз в Нерюнгри я был два года назад, работал с заочниками, лекции читал. Ребята активно жаловались, что остались практически без работы. Было решено сократить численность работающих в Нерюнгринском разрезе на 10%. В то время там работало 13 000 человек, взяли и сократили 1 300 человек. Под сокращение попала молодежь, молодые сильные мужчины от 25 до 35 лет – операторы больших самосвалов, экскаваторов, буровых станков. Некоторые просто ходили без дела, эти доучивались уже и собирались уезжать. Они все сейчас работают, молодые и сильные, грамотные люди, уехали в центр России. А руководство компании только потом спохватилось – работать некому. Молодежь начала гробить оборудование. Падения самосвалов было с отвалов со смертями людей.

- Что следует сделать для того, чтобы отечественный производитель создал конкурентоспособную технику?

- Предприятия и производство в основном больше сориентированы на импортную технику. Так исторически сложилось за 20 лет. Хотя она очень дорогая, но достаточно надежная и меньше ломается. Мы сами изготавливаем буровые станки, экскаваторы машиностроительного завода «Уралмаш». Преступные группировки делили завод 10 лет и очень сильно его подорвали. Думаю, что изначально нужно его было отдать военным. Ведь остальные заводы танков и пушек до сих пор хорошо работают. С утратой дружественных отношений с Украиной мы потеряли связь с основными машиностроительными заводами по горной технике. Сейчас мы вынуждены производить это сами, частично начали уже покупать, но не у украинцев.

В общем-то, государственная поддержка, целевые программы уже давно есть. Только они не всегда эффективно используются. Конечно, постепенно налаживается производство техники. Из горной техники мы выпускаем буровые станки, механизированную крепь для добычи угля подземным способом, начали делать свои проходческие комбайны, все это мы выпускали раньше и продолжаем это делать.


Текст: Варвара Жиркова

Фото: Мичил Яковлев